Читать ««Будем надеяться на всё лучшее…». Из эпистолярного наследия Д. С. Лихачева, 1938–1999» онлайн

супруге.

22. VI.69

Архив РАН. Ф. 1828. Оп. 1. Ед. хр. 520. Л. 19. Автограф.

17. Д. С. Лихачев — Д. Д. Благому 20 ноября 1970 г.

Дорогой Дмитрий Дмитриевич!

В будущем году по решению ЮНЕСКО будет праздноваться во всемирном масштабе юбилей Петра[1099]. Я, как представитель древней Руси, очень за этот юбилей. Наш журнал[1100] должен непременно откликнуться на этот юбилей. Темы статей, как мне кажется, могли бы быть: язык Петра (кому заказать) и литература в эпоху Петра (Вы; но если Вы откажетесь, то у нас в Ленинграде есть молодой очень способный сотрудник к[андидат] ф[илологических] н[аук] Александр Михайлович Панченко[1101]; он займется концом XVII в., но и началом XVIII в. — в моем секторе).

От души желаю Вам всего самого хорошего

Д. Лихачев 20.XI.70

Архив РАН. Ф. 1828. Оп. 1. Ед. хр. 520. Л. 20. Автограф.

18. Д. С. Лихачев — Д. Д. Благому 23 декабря 1970 г.

Кисловодск

23. XII.70

Спасибо Вам большое, дорогой Дмитрий Дмитриевич, за поздравление.

От души желаю Вам всего самого хорошего в Новом году.

Надеюсь, что это письмо дойдет до Вас: здесь в Кисловодске у меня нет Вашего домашнего адреса.

Искренне Ваш Д. Лихачев

Архив РАН. Ф. 1828. Оп. 1. Ед. хр. 520. Л. 21. Автограф.

19. Д. С. Лихачев — Д. Д. Благому 27 декабря 1970 г.

Дорогой Дмитрий Дмитриевич! Большое Вам спасибо за поздравление и за большое милое письмо. Послал на Волхонку письмо Вам с согласием напечатать статью Чичерина[1102] при условии ред[акторского] примечания. Кстати, у искусствоведов в отношении середины XIX в. есть понятие «второго рококо» или «второго рокайля». Почему Чичерину не пришла в голову мысль оправдать этим свой тезис о барокко Достоевского?[1103]

Здесь в Кисловодске декабрь очень хорош, много солнца, прекрасные прогулки и хорошее лечение. Если у Вас давление крови не повышенное, то стоит Вам о Кисловодске помнить, иметь его в резерве. Мы с женой ездим сюда с удовольствием. Поздравляю Вас еще раз с Новым годом. Будьте здоровы и счастливы.

Искренне Ваш Д. Лихачев 27.XII.70

Архив РАН. Ф. 1828. Оп. 1. Ед. хр. 520. Л. 23. Автограф. На открытке.

20. Д. С. Лихачев — Д. Д. Благому 20 сентября 1971 г.

Большое спасибо, дорогой Дмитрий Дмитриевич, за прекрасное издание Фета: и содержание хорошо, и оформление очень удачно. Статья Ваша — одна из лучших в нашей серии[1104]. Надеюсь, что Вы хорошо провели лето.

С искренним приветом

Д. Лихачев 20.IX.71

Архив РАН. Ф. 1828. Оп. 1. Ед. хр. 520. Л. 24. Автограф. На открытке.

21. Д. С. Лихачев — Д. Д. Благому 11 октября 1973 г.

Дорогой Дмитрий Дмитриевич!

Посылаю Вам справку С. В. Белова[1105] о С. В. Штейне[1106]. Справка сделана по библиографии эмигрантских изданий Булгакова[1107], хранящейся в Архиве Пушкинского Дома. Штейн сейчас уже давно (в [19]30-е гг.) умер.

Простите за задержку с этим письмом и справки.

Ваш Д. Лихачев

PS. Высылаю Вам по дом[ашнему] адресу свою книгу[1108].

11. X.73

Архив РАН. Ф. 1828. Оп. 1. Ед. хр. 520. Л. 25. Автограф. К письму приложена карточка с выпиской С. В. Белова: «Фон Штейн Сергей Владимирович (в эмиграции жил в Тарту-Юрьеве, затем в Любляне). Бывший учен[ый] хранитель Пушкинск[ого] дома. При[ват]-доц[ент] Юрьевского ун[иверсите]та по кафедре славян[ской] филологии. В эмиграции опубликовал исследование „Пушкин и Гофман“ — „Acta et Commentationis Universitatis Tartuensis“, т. 13. Юрьев, 1928 и книгу „Пушкин — мистик“. Рига, 1931» (Л. 26 и об.).

22. Д. С. Лихачев — Д. Д. Благому 27 мая 1976 г.

Дорогой Дмитрий Дмитриевич!

Я только что возвратился из Болгарии (где, кстати, Вас очень любят и ценят) и застал у себя Вашу бесценную книгу «Вокруг Пушкина»[1109].

Я называю ее бесценной, ибо это то, что я всегда ждал. Меня крайне возмущало, что исследователи Пушкина продолжали выдавать Пушкину диплом рогоносца!

Как можно, любя Пушкина, оскорблять его жену, любимую притом?

Наконец-то Вы сделали то, что прекратит эту отвратительную свистопляску.

От всей души, от всего сердца благодарю Вас.

Спасибо, спасибо, спасибо!

Искренне Ваш Д. Лихачев

Я нездоров, но, если бы я был здоровее, лучше себя чувствовал, я бы написал Вам длинное, длинное письмо.

Д. Л. 27.V.76

Жена Вас тоже очень благодарит за эту книгу, за Нат[алью] Ник[олаевну] и за Пушкина.

P. S. Привет Вашей супруге. Увы, я с ней не знаком. Будете в Ленинграде, — пожалуйста, приходите к нам. Д. Л.

Я думаю, каждый читатель Вашей вступ[ительной] статьи чувствует благодарность Вам.

Архив РАН. Ф. 1828. Оп. 1. Ед. хр. 520. Л. 28. Автограф.

23. Д. С. Лихачев — Д. Д. Благому 4 августа 1976 г.

Дорогой Дмитрий Дмитриевич!

Спасибо Вам за доброе письмо. Но опасность еще и другая: пошляк Бурсов[1110] пишет о Пушкине и в ж[урнале] «Аврора» (№ 6 и 7) в статье «О себе и своей работе»[1111] объявил, что считает Нат[алью] Никол[аевну] погубительницей Пушкина и его «домашним врагом». Надо приготовиться к этому!

Кроме того, у меня к Вам большая просьба: петрозаводский исследователь Достоевского В. Захаров написал очень толковую статью о мнимом ставрогинском преступлении Достоевского[1112]. Он разобрал истоки сплетни как детектив. Из статьи ясна выдуманность всей этой гадости. Я послал эту статью в «Известия ОЛЯ»[1113]. Очень прошу Вас настоять на необходимости напечатания статьи В. Захарова. В народе возрожденная Бурсовым клевета на Достоевского широко распространена. Опровергать ее в массовом журнале не стоит, но «Изв[естия] ОЛЯ» — самое место для этого. В. Захаров написал статью тактично, без всяких шокирующих подробностей. Опубликовать статью — наш долг. Прошу Вас употребить весь Ваш авторитет на это хорошее дело.

Возвращаясь к пошляку (Бурсову), — читали ли Вы все-таки «Аврору» с его статьей о себе?

Поклон Берте Яковлевне[1114], с которой я, к сожалению, не знаком, зная только ее работы. Поздравляю искренне Вас обоих с болгарским награждением. Вот бы нам поучиться их любви к своей стране и уважению к своим друзьям!

Искренне Ваш Д. Лихачев 4.VIII.76

PS. Есть еще один вопрос, на который должны ответить специалисты по новой русской литературе, и особенно было бы хорошо, чтобы это сделали Вы в принципиальной статье.

Бурсов пишет в «Авроре», что самое важное для литературоведа — исследование личности писателя. Прекрасно! Но что такое личность писателя? Она выражается прежде всего в его творчестве, а не во взаимоотношениях с женой, не в карточной игре, не в ссорах с товарищами — не в быте. Если мы пойдем по пути исследования последних сторон