Читать «Изумрудные ночи. Дилогия» онлайн

жива. Если бы ей можно было постоять так еще… Со связанными руками они, подталкиваемые сзади, шли через город, потом вниз по каменным ступеням, ведущим к храму. Начался дождь, стремительно обрушился с неба целыми потоками, по древним камням потекли ручьи. Солдат поторапливал их, проклиная себе под нос погоду.

Трейс покачал головой.

— Вы же не собираетесь в ближайшее время покидать город? — спросил он идущего за спиной солдата. — Путь достаточно опасен, даже когда погода сухая.

Небо слегка просветлело, и в голосе конвоира явственно слышалась бравада:

— Наш хозяин найдет дорогу при любой погоде.

— Прекрасно. Надеюсь, он вступил в сделку со святым, покровительствующим дуракам.

Дуло винтовки уткнулось ему в спину, заставив Трейса прикусить язык. Во рту внезапно пересохло. Тело напряглось, чувствуя нарастающую опасность. Он бы дорого дал, чтобы узнать, что на уме у этих людей и каким образом пленники вписываются в их планы. Или они собираются попросту столкнуть их с края скалы, покончив со всем сразу?

Бетани старалась не терять равновесия на скользкой поверхности, будь то размокшая земля или камни, взглядом следя за солдатом. Он отобрал у нее записи отца и беспечно нес их под мышкой, ничем не прикрывая от дождя. Это были последние слова Брэсфилда, обращенные к миру, последний долг, который он отдавал дочери, и она не могла Допустить, чтобы все это пропало.

— Прошу вас, — пробормотала она, пока они шли по ступеням, — будьте побережнее с записной книжкой.

Солдат даже не посмотрел в ее сторону.

Когда они пересекли центральную площадь и оказались прямо перед храмом, солдат велел остановиться. Трейс пытался разглядеть хоть что-нибудь сквозь пелену дождя. Он различал тусклый свет, льющийся из открытой двери, солдат выкрикнул приветствие, и они, пройдя через каменный портал, очутились внутри.

Масляные лампы отбрасывали отблески света на стены и потолок, освещая все вокруг. Ковры из викуньи и альпаки были расстелены на полу, на стене за низким креслом висел массивный медальон, от которого отражался свет ламп.

В дальнем конце комнаты горело несколько огней, освещая сидящего в кресле мужчину, но, поскольку свет шел у него из-за спины, лицо его оставалось в тени. Почему-то он не был похож на солдата со шрамом.

Он им и не был.

— О, синьорина, — раздался низкий приятный голос, — как я рад снова вас видеть, пусть и при таких необычных обстоятельствах.

Вспыхнувшая надежда помогла ей чуть ли не взлететь на несколько ступенек вверх, в голосе слышалось облегчение.

— Синьор Бертолли! О, вы представить себе не можете, как я рада, что это вы! Знаете, эти люди ужасно обращались с нами, а мы должны вам столько рассказать…

Голос Трейса заставил ее резко обернуться.

— Заткнись, — едва слышно прорычал он. — Ты не видишь, что он забавляется?

Все еще не желая поверить в то, о чем говорили глаза и уши, Бетани затрясла головой.

— Трейс, это синьор Бертолли…

— Я знаю, кто это, — перебил Трейс, его потемневшие глаза сверкали в тусклом освещении. — Просто я узнал слишком поздно.

Бетани во все глаза смотрела па дородного итальянца, поднявшегося с кресла и вышедшего на освещенное место. Его приветливое лицо излучало дружелюбие и благодушие, на видневшихся из-под роскошных усов губах играла улыбка.

— Я польщен, что мне удалось обвести вокруг пальца человека с такой репутацией, как ваша, синьор Тейлор. — Бертолли был явно доволен собой. — Это станет жемчужиной в моей коллекции.

Трейс скривился в насмешливой ухмылке.

— Правда? Мне всегда было интересно, на какие средства вы содержите свой роскошный особняк, но я никак не мог сложить два и два.

— Что ж, все мы ошибаемся, — спокойно отвечал Бертолли. — К счастью, не все ошибки роковые. А ваша, судя по всему, окажется таковой.

— Посмотрим. — Трейс твердо встретил его взгляд. — Вы простите меня, если я не стану восхвалять ваш ум, договорились? У меня отвращение к ворам.

— Я слышал. — Рот Бертолли искривился под темными усами. — О вас ходило много всяких слухов, синьор. Интересно, какая часть их соответствует действительности?

— Может остаться, что все.

Бертолли перевел взгляд на Бетани, которая издала сдавленный звук и сделала шаг вперед.

— Прошу прощения, синьорина, что вы оказались замешанной в этой трагедии, но помните, я сделал все, что мог, чтобы вас отговорить. Я даже через моих верных «солдат» пытался помешать вам идти дальше по этому роковому пути. Но вы не прислушивались ни к чему.

— Сейчас это абсолютно неважно, — процедила Бетани сквозь зубы. — Зачем вам все это?

Пожав плечами с красноречивостью галлов, Бертолли подошел к ней, взял за руку и подвел к латунной жаровне, наполненной горящими угольками.

— Погрейтесь, а я расскажу вам короткую сказку, хорошо? — Он слегка подтолкнул ее рукой так, что она оказалась стоящей на коленях перед жаровней, и откинул назад густые влажные пряди ее волос, свисавшие вдоль лица. Она вздрогнула от его прикосновения.

Обернувшись к Трейсу, Бертолли сказал:

— Жаль, что не могу быть настолько же гостеприимен с вами, синьор, но вы слишком опасный человек, чтобы позволить вам пользоваться здешними удобствами. Не сомневаюсь, вы меня понимаете.

— Не совсем, — пожал плечами Трейс, вода капала с его влажных темных волос на пол, пока он, прищурясь, смотрел на итальянца. — Изощренные построения преступного ума никогда не давались мне. Я всегда находил, что большинство воров представляют собой обыкновенных маленьких людишек с гипертрофированным эго.

Глаза Бертолли злобно вспыхнули.

— Что ж, вам виднее.

Трейс напрягся, но голос его звучал по-прежнему спокойно.

— Мне виднее; больше чем кому бы то ни было.

— Ваш отец, насколько я понимаю, был не слишком хороший вор.

— Очевидно, нет, — сухо согласился Трейс. — Будь он хорошим, он бы не попал в тюрьму.

— А ваш хороший друг, и мой тоже, синьор Бентворт, ведь это он упрятал его туда? Насколько непостоянна человеческая натура! Все это время вы были уверены в порочности методов Бентворта, а мне доставляло удовольствие еще больше укреплять вас в ней. Конечно, ему тоже не хватило ума разгадать мои загадки, так что вы не должны расстраиваться.

— Я не расстраиваюсь. Возможно, испытываю отвращение от вашей жадности и скупости, но не расстраиваюсь.

Бертолли расхохотался.

— Бог мой! — Он положил руку на склоненную голову Бетани, но та увернулась. Итальянец посмотрел на нее сверху вниз. — О, вы утратили иллюзии относительно меня, ведь так? Понимаю. Это очень непросто — пережить, когда разбиваются надежды. Я бы избавил вас от этого, если бы было возможно, но вы предпочли слушаться синьора Бентворта и вашего смазливого любовника. Очень плохо. Теперь вы здесь, и у меня слишком мало возможностей внести изменения в вашу